Я преклоняюсь перед увиденным. Я больше никогда не встречала такой силы духа и преданности, как в тех палатах.

Однажды в Сан-Антонио, штат Техас, я заметила волнение в коридоре военного госпиталя. Медсестры суетливо забегали в палату, куда я собиралась войти. «Он не останется в постели», – услышала я чей-то шепот. В палате я обнаружила широкоплечего молодого человека из техасской деревни с сильными ожогами и множественными ранениями по всему телу. Он явно испытывал мучительную боль, срывал простыни и пытался спустить ноги на пол.

Нам понадобилась минута, чтобы понять, что он делает. Несмотря на боль, он пытался встать и отдать честь жене своего главнокомандующего.

В начале 2011 года Барак упомянул Усаму бен Ладена. Мы только что закончили ужин, и Саша с Малией убежали делать уроки, оставив нас вдвоем в столовой резиденции.

– Мы думаем, что знаем, где он, – сказал Барак. – Можно попытаться вытащить его, но у нас нет гарантий.

Бен Ладен – самый разыскиваемый преступник в мире – скрывался от правосудия в течение многих лет. Поймать или ликвидировать его было одним из главных приоритетов Барака при вступлении в должность. Я знала: это много значит для народа, для многих тысяч военнослужащих, годами защищавших нас от Аль-Каиды, и особенно для тех, кто потерял близких 11 сентября[165].

По мрачному тону Барака я поняла, что предстоит решить еще много проблем. Обстоятельства явно давили на него, но лучше было не задавать слишком много вопросов и не настаивать, чтобы он выложил мне все детали. Мы всегда соблюдали границы в отношении профессиональных дел друг друга. Я знала, Барак стал проводить много времени в окружении советников. У него был доступ ко всем видам сверхсекретной информации и к вопросам национальной безопасности, и он не нуждался в моих советах. Я надеялась, что время, которое муж проводит со мной и девочками, останется для него передышкой – пусть работа и по-прежнему рядом, ведь мы буквально «жили над магазином»[166].

Барак, всегда старавшийся отделять дом от работы, не отвлекался, когда проводил время с нами. Мы научились этому вместе с течением времени, пока наша работа занимала все больше времени и становилась все напряженнее. В этом случае необходимо устанавливать границы и охранять их. Никто из нас не приглашал на ужин бен Ладена, гуманитарный кризис в Ливии и республиканцев из «Движения чаепития»[167]. У нас были дети, а детям нужно пространство, где они могут спокойно высказываться и расти. Время, проведенное с семьей, – это время, когда большие заботы и неотложные дела резко сжимаются до нуля, уступая место маленьким. Мы с Бараком ужинали, слушая рассказы с детской площадки школы «Сидуэлл» или подробности исследовательского проекта Малии об исчезающих видах животных. Для нас это было важно. Дети это заслужили.

Тем не менее работа копилась даже во время перерывов на еду. Через плечо Барака я видела коридор, где помощники бросали на кофейный столик ночные отчеты – обычно в середине ужина. Это часть традиций Белого дома: каждый вечер нам доставляли две папки, одну для меня и другую, гораздо более толстую, в кожаном переплете, – для Барака. В них лежали документы, которые мы должны были успеть прочитать за ночь.

Уложив детей спать, Барак обычно исчезал в Зале соглашения со своей папкой, а я брала свою в гардеробную, где проводила час или два по утрам и вечерам, просматривая документы от корки до корки. Обычно там были записки от персонала, проекты предстоящих выступлений и предложения по моим инициативам.

Через год после запуска «Давайте двигаться!» мы получили первые результаты. Мы объединились с различными фондами и поставщиками продуктов питания, чтобы разместить 6000 салат-баров в школьных столовых, наняли поваров, чтобы помочь школам подавать здоровые и вкусные блюда. Walmart, в то время крупнейший продуктовый ретейлер в стране, присоединился к нам, пообещав сократить количество сахара, соли и жира в продуктах питания и снизить на них цены. Мы привлекли мэров пятисот городов по всей стране, чтобы те взяли на себя обязательства по борьбе с детским ожирением на местном уровне.

Весь 2010 год я упорно трудилась над тем, чтобы протолкнуть через Конгресс новый законопроект о детском питании, расширяющий доступ к здоровой, высококачественной пище в государственных школах и впервые за тридцать лет увеличивающий федеральные субсидии на школьное питание. Как бы я ни стремилась оставаться вне политики и политических решений, это был важный для меня бой – за этот закон можно выйти на ринг. Я часами обзванивала сенаторов и делегатов, пытаясь убедить их, что наши дети заслуживают лучшего. Я бесконечно говорила об этом с Бараком, его советниками и всеми готовыми слушать. Новый закон должен был добавить свежих фруктов и овощей, цельного зерна и нежирных молочных продуктов примерно в 43 млн обедов, которые ежедневно подавали в школах. Он регулировал нездоровую пищу, которую детям продавали через торговые автоматы на школьной территории, а также финансировал создание школьных огородов и использование местных продуктов. Для меня все это было просто хорошим делом – мощным и гарантировавшим результаты способом борьбы с детским ожирением.

Барак и его советники также сильно помогли продвижению законопроекта. Когда республиканцы получили контроль над Палатой представителей на промежуточных выборах, Барак сделал это своим приоритетом, зная, что теперь у него меньше влияния на радикальные перемены в законодательстве. В начале декабря, перед заседанием нового Конгресса, законопроект преодолел последние препятствия. Одиннадцать дней спустя я с гордостью стояла рядом с Бараком, когда он подписывал наш билль в окружении учеников начальной школы.

– Если бы я не смог принять этот законопроект, – позже шутил Барак с журналистами, – я бы спал на диване.

Я снова пыталась взрастить новое, как на огороде, – сеть защитников, хор голосов, выступающих за здоровье детей. Моя работа дополнила успех Барака в создании «Закона о доступном здравоохранении» 2010 года, значительно расширившего доступ к медицинскому страхованию для всех американцев. Теперь я сосредоточилась на том, чтобы сдвинуть с мертвой точки проект под названием «Объединенные силы» – на этот раз в сотрудничестве с Джилл Байден, чей сын Бо недавно благополучно вернулся после службы в Ираке. Этот проект должен был поддержать Барака как главнокомандующего.